Красочный фламандский бздык: бей первой, Грета; бабы Питера Брейгеля и не только

 
Dulle Griet
Говорят, весëлый образ буйной жены, гоняющей мужа по кухне сковородкой, вовсе не российское изобретение, а давняя европейская традиция. Легенда о полоумной Грете (Маргарите) уходит вглубь Средних веков, рисуя душераздирающую картину морального падения неплохой в общем–то женщины, не выдержавшей гнëта социально–экономических проблем. При этом, подробности еë страданий придуманы относительно недавно, без особой привязки к истории, поэтому Безумная Грета и еë семья представлены жертвами войны, которой ещë только предстояло начаться. Ещë более продвинутые специалисты пытаются и одноимëнную работу Брейгеля (кдпв сверху) представить эхом Нидерландской революции, а главную героиню — аллюзией к здоровенной фламандской пушке Dulle Griet, задействованной в войне Гента против бургундского Филиппа (слева внизу).
Но все эти красочные и поучительные бредни рушатся об одну существенную деталь: Брейгель написал свою замечательную фантасмагорию в 1563 году, спустя 100 лет после Гента, и за 3 года до начала войны с испанцами. Что же сподвигло столпа Северного Возрождения извергнуть образ ипанутой бабки со сковородкой на фоне разбушевавшегося женского царства?
И здесь, как водится, во всëм виноваты прекрасные дамы.
 

Женское царство
Всë, что мы знаем о Питере Брейгеле, мы знаем благодаря Карелу ван Мандеру, писателю и художнику, посвятившему ему короткую главу в своëм искуствоведческом обзоре. Остальные подробности жизни великого брабантца, мягко говоря, додуманы. Скупыми красочными мазками, в лучших нидерландских традициях, ван Мандер кидает нам интригующую канву: в год написания "Греты" 40–летний Брейгель бросает коварную любовницу и женится на юной сопле Марии, дочери своего учителя. Марии — 17–18 лет, и Брейгель с детства привык таскать еë на руках. Властная мамаша Марии, тем не менее, требует переезда зятя к себе в Брюссель, подальше от опасной брошенки, по–видимому дурно влияющей на Питера. Карел ван Мандер пишет, что бывшая Брейгеля оказалась настолько лживой, что перечень еë обманов не умещался на длинном свитке. Таким образом, 1563 год для Брейгеля проходит в бесконечном лавировании между тремя (о других мы не знаем) разнокалиберными дамочками, имеющими на него свои виды.
Дальше — больше. На дворе XVI век, время суровых мужских разборок, а вокруг рулит сплошное бабьë. Во Франции троном манипулирует Мария Медичи, в Англии строят козни Мария Тюдор и Елизавета I, в Шотландии дëргает за ниточки Мария Стюарт, и даже в брейгелевской Фландрии наместницу–штатгальтера Марию Австрийскую сменяет Маргарита Пармская, тоже Грета, но представляющая волю испанского короля. Да тут поневоле станешь антифеминистом!
 
Герой своего времени
С некоторых времëн Брейгеля стало модно трагедизировать, придавая жертвенные черты непонятого мыслителя, оплакивающего беды несчастной родины. В первом же биографическом романе его вывели несчастным сиротой, и если вспомнить каменную морду Рутгера Хауера в "Мельнице и Кресте" — реально волосы дыбом, слошное страдающее Средневековье!
А между тем прозвище художника было Шутник (селфилук справа), он обожал пранки и маскарады, а современники считали содержание его работ юмористическим. Конечно же, предвоенная обстановка не внушала оптимизма, но каждое время трагично по–своему, и люди привыкают ко всему, пряча за усмешкой боль и разочарование. И то, что мы видим на доске Брейгеля иначе, как адским маскарадом не назовëшь.
Гигантского роста Грета–Маргарита относит нас прямиком к карнавальным шествиям, вместе с кораблëм дураков на плечах пустотелого, совершенно босховского монстра, высирающего деньги на довольную толпу. Кругом копошится не менее босховская соттонинская нечисть, на фоне босховского же сюрреалистического пейзажа. Забавная инфернальная голова с бровками–кувшинчиками из той же оперы. Вообще, в этой своей работе Брейгель с Босхом не церемонился, местами непонятно кого здесь больше, старины Иеронима или его ироничного последователя Питера. Ну и наконец армия агрессивных тëток, вяжущих демонов, — прямой отсыл к похождениям популярной тогда Св. Маргариты, повязавшей самого Дьявола на манер шибари. А всë происходящее попадает под фейрверк нидерландских пословиц, неоспоримым знатоком которых был Брейгель. И все они про сварливых, жадных и глупых Грет–Маргарит.
 
Сексистский заговор
В середине прошлого века бельгийский фольклорист Ян Граулс откопал, что в Средние века Гретой или Грит в нидерландском фольклоре обзывали женщин злобных, наглых и бесшабашных. В сборниках пословиц лохматых времëн отыскались народные перлы, по типу:
"Если есть две Греты в доме, то и лающая собака не нужна" или
"Грета может грабить под стенами Ада и уйти целой и невредимой".
Комментарии, как говорится, излишни.
А ведь были ещë и безымянные, безадресные пословицы мизогинического характера, вроде: "Одна баба — шум, две — докука, три — базар, четыре — свара, пять — банда, а против шести и дьяволу не выстоять" и много чего ещë.
Другими словами, в случае нашей живописной "Греты", мы имеем махровый наброс на популярную сексистскую тему гендерных ролей и асоциальных самореализаций. Возможно даже, пламенный привет любимой тëще и бывшей любовнице. Неудивительно, что нынешнее феминистически настроенное племя искусствоведов посматривает в сторону Питера Брейгеля–старшего с большим подозрением.
Разумеется, это довольно однобокий взгляд на шедевр космического масштаба, но ведь и жизнь не всегда бывает винегретом.
 
P.S. Случайная находка
Говорят, поначалу "Сумасшедшая Маргарита" (именно так называет еë ван Мандер) хранилась во дворце императора СРИ Рудольфа II в Праге, потом картину спëрли воинственные шведы, вывезя в Стокгольм, а там она разом пропала и всплыла уже в в XIX веке. Голландский коллекционер Фриц ван дер Майер случайно запал на неë на аукционе в Кёльне (в 1897) и приобрёл за бесценок. Автора он смог атрибутировать только по описанию, а вот сама подлинная подпись Брейгеля и дата завершения "1563" открылись реставраторам лишь в 2018 году. Тогда же выяснилось, что художник не писал название Dulle (Безумная) на своей дубовой доске, кто–то нацарапал его гораздо позже. Такая занимательная ботва.
Спасибо всем за внимание, красота спасëт мир, и многие до сих пор на это надеются.
 
Не болейте.