Случай из оперской деятельности

К тому моменту я работал руководителем среднего звена. Дело было на новогодних праздниках. Шеф уехал в другой город, а я, как заместитель по оперативной работе остался за старшего. Второго января поступает сообщение от родственников одной женщины, что они пришли ее проведать, а дверь незамкнута, на полу в прихожей ее труп с рубленой раной головы, все в крови. Естественно, выезжаем на место.
Имеем: потерпевшая, примерно 40 лет, давность наступления смерти примерно сутки. Из ушей вырваны серьги, на кухне на полу след босой ноги в крови, размер 42-43. Пробиваем образ жизни: жила одна, но у нее был ухажер, допустим Петя, который часто накушивался у нее, устраивал истерики, сидел на лестничной клетке под дверью, она его не впускала, и иногда уходил от нее через окно, так как квартира располагалась на 2 этаже, а на первом имелся магазин, по крыше которого этот Петя и уходил. На момент осмотра, окна в квартире нараспашку. Конечно, начинаем искать Петю, так как все стрелки на него. Опера находят его, он жител соседнего дома, привозим к нам и тут очень интересное событие всплывает: Петя ранее судим за двойное убийство (в 80е гулял с двумя девицами, одна пошутила, что он ее изнасиловал, Петя ее задушил, вторая увидела это, он задушил и ее), был приговорен к смертной казни, затем, в связи с введением моратория, мера была заменена на пожизненное заключение, после 25 лет отсидки комитет по помилованию ему организовал помилование, и он вышел на свободу. И вот, влетает заново в историю. Соседи говорят: в день возможного убийства, Петя был, истерил там в квартире как обычно, в общем все бьется. Петя сидит у нас, тупит, говорит, был у нее, бухал, но не бил и не убивал. Чувак, ты ранее судим за двойное убийство, ты был в день убоя в адресе, о чем речь.
Приехал эксперт, привез оттиск кровавого следа на листе а4. Разуваем Петю, нога совпадает, только чуток мизинец
выпирает, но не важно. Опера с участковым прошли все квартиры в доме, нового ничегошеньки. Работаем с Петей, объясняем, явка с повинной облегчит и тд, ты сам посуди, след ноги твой, ты там был, все говорят, истерил и тд. Он ни в какую, плачет, клянется, не убивал, и все. Убеждаем его, что бухой был, ты не помнишь, и тд. Через несколько часов Петя пишет явку, говорит я не помню ничего, как писать, что я ее убил.
  Короче, родил чувак явку с повинной, приносят ее мне, читаю и понимаю, что че то не так. Неубедительная явка. Хотя резонанс, убой на праздниках, от меня требуют доклада о раскрытии и тд. Явка родилась к 5 утра. Я звоню начальству вышестоящему, даю расклад по уликам, явка есть, но… говорю, че то не верится мне. В ответ, слышь ты, не умничай, у нас убой, давай явку в сводку, докладываем о раскрытии и отдыхаем дальше. Говорю, пусть она полежит у меня,  зарегистрировать успею, говорю, дайте мне время до 10 утра, у нас по поквартирному обходу одна хата в этом подъезде не отработана. Ну в общем, молчаливое согласие с угрозами получил. Собрал в 8 утра дежурную смену, инструктирую, говорю, адрес последний давайте отработаем и все проанализируем. В этот момент мне докладывает дежурная часть о том, что ко мне родственники погибшей пришли. Поднимается женщина, прошу ее подробно рассказать, что знает. (Петя все это время у нас под присмотром, отсыпается от дикой похмелюги и ну как бы вроде убивец он, кто его отпустит). Она говорит, была в тот день у нее, Петя там был, бухали, истерил, но Петя ушел через окно, а погибшая еще была жива. К погибшей спускался сосед охранник, живет на 4 м этаже, они продолжили пить дальше с ним. В день обнаружения трупа у него была смена на работе, поэтому его квартира единственная, которую отработать не получилось. Через 15 минут мы на осмотре у соседа с 4 этажа: в ванной следы крови, серьга погибшей в зале, сосед сразу признался в убийстве. Привезли его к нам, я везле доложил о раскрытии, тут проснулся Петя. Говорит, когда увезут меня. Говорю, Петро, дуй домой. Короче, Петро с мешком мандарин вернулся, всех угощал и сестра его пришла, рыдала на коленях, спасибо говорила, что разобрались. Вот так, ребята. А могло быть совсем иначе, поторопись я чуток…